Доменико Дольче и Стефано Габбано. Сказочно красиво

О единстве и противоборстве женственного и маскулинного, северного и южного, детского и взрослого рассказали Доменико Дольче и Стефано Габбана

Они приплясывают от радости, когда достают их из пакетов». «И вряд ли что-то изменится с возрастом. Женщины хотят жить в сказке, быть принцессами, носить красные платья и короны. Вот это ощущение мы и хотим передать в наших коллекциях», — продолжает Доменико Дольче.

Дизайнеры Доменико Дольче и Стефано Габбана с первого слова покоряют тем, что честно и смешно говорят о моде. Итальянцы обычно слишком серьезны по отношению к себе, но только не эти. «Мы не хотим идти в авангарде. Нам не льстит образ непонятых дизайнеров. Мы не мечтали об этом, когда начинали, и тем более не мечтаем сейчас, после тридцати лет работы. Надо быть впереди ровно настолько, чтобы люди в магазине находили то, что им надо прямо сейчас. А ты, соответственно, это придумал как минимум год назад».

Они скучают, стоит начать расспросы о том, какие музеи их вдохновляют. Зато оживляются, когда я рассказываю о своем маленьком черном платье Dolce &Gabbana. Прямое, до колена, из рыхлого черного бархата, с белым кружевным воротничком-создавая, в общем-то, учительский образ, оно имеет один нюанс — высокую шлицу спереди и линию разреза: до талии она прихвачена в нескольких местах, так что в движении вещь неожиданно раскрывается с новой стороны. Это платье всегда приводило к приключениям, которые случаются на почве безжалостного флирта. «Мы любим истории, связанные с нашими вещами. Эти бесконечные рассказы о том, что образ делает сумочка или туфли, так надоели. Образ делает вещь! Кто помнит, с какой сумкой ходила Софи Лорен? Зато ее декольте помнят все!»

Неудивительно, что знаковыми вещами дизайнерского дуэта стали черные платья «сицилийской вдовы», которые создают тонкую талию, высокую грудь и округлые бедра всем, кто их носит. Дизайнеры рассказывают, что искали и продолжают искать формулу идеального женского платья, и этот футляр придумали не сразу. «Главное-эта область,-Доменико показывает на часть, которую затягивают в корсеты.- Ее всегда нужно выделять. Строить силуэт мы начинаем именно отсюда». Для этого они используют шнуровки, широкие и тонкие пояса, добавляют детали нижнего белья, играют на сочетаниях кружевного и непрозрачного в области груди, открывают часть декольте и целомудренно прячут плечи. У каждого дизайнера есть своя эрогенная зона, и у Dolce &Gabbana она определенно расположена выше талии. За это их любят и не любят одновременно. Кому-то все это кажется слишком нарочитым, а кто-то жить без этого не может. Потому что Dolce &Gabbana- это, несомненно, о сексе, причем их сексуальность не агрессивная или порочная, а счастливая и даже семейная.

Впрочем, сам бренд живет как семья, типично итальянская famiglia. Это читается в кадрах рекламных кампаний с большими сицилийскими семьями; на мужских показах, в которых участвуют простые южные парни; по легендам марки, выстроенным вокруг итальянской сладкой жизни; в общности, которую чувствуют клиенты марки. «Ты как Бьянка Балти»,-говорит одна девушка другой в киевском бутике Dolce & Gabbana. У второй от комплимента появляется мечтательная поволока во взгляде.

Семейственность проявляется и в стиле работы. Не принадлежащий ни одному крупному модному конгломерату, Дом Dolce & Gabbana живет как большая семья, объединенная одной идеей. Есть тут и наследственная история. Отец Доменико Дольче был родом из Сицилии и владел небольшим ателье по пошиву мужских костюмов-типичная история для юга, где выросли главные сарториальные бренды страны вроде Brioni, Kiton и Canali. Теперь это ателье работает под крылом Dolce & Gabbana, создавая фирменные костюмы марки с исключительной посадкой. «Взяли ли мы что-то из сарториальной южной традиции? Для мужской моды-безусловно. С женскими костюмами совершенно иная история. Мы не хотели, чтобы женские костюмы выглядели маскулинно. Стояла задача сделать женский костюм, который был бы таким же соблазнительным, как и платье»,-говорит Доменико Дольче.

Как для южанина, Дольче не слишком эмоционален. Габбана, напротив, импульсивен, как для северянина (он родился и вырос в Милане). Жители Северной Италии называют южан «терро-не» («от сохи») — и обычно не сильно жалуют: север считают более аристократичным, а юг-темпераментным и приземленным. Эти предрассудки — до сих пор повод для шуток у Доменико и Стефано. «Мы разные, по-разному мыслим и вдохновляемся совершенно разными вещами. Я люблю эстетику футуризма, чистые линии и некую аскетичность. А Стефано — романтик»,- рассказывает Доменико. Романтик отмалчивается — ищет на планшете фото рисунков своей племянницы, которые стали основой для наивных аппликаций в зимней коллекции: все эти забавные совы, лисички и деревья из сказочного леса, оказавшиеся в итоге на оперных пальто и костюмах из плотной шерсти. «Разумеется, мы их доработали, но настроение оригиналов осталось»,-говорит Стефано. Принцессам и феям в летящих шифонах противопоставили воительниц в шлемах и тяжелых кейпах с геральдическими гербами-как обычно, дизайнеры играют на контрасте женского и мужского.

На их показах со строгими fashion-критиками случается неладное — включаются эмоции. Если не в начале (например, когда на осенне-зимнем показе заиграл «Танец феи Драже» из «Щелкунчика» Чайковского), то уж точно в финале, когда модели в разнообразном неглиже гурьбой выходят на подиум. Этот прием Дольче и Габбана опробовали на показе осень-зима-2010 и с тех пор применяют в каждом женском шоу pret-a-porter.

«Важнее завтра или вчера? Только настоящее! — на прощание учат меня жизни дизайнеры.-Об этом же все сказки мира».